Видение

Ночь. Тихо и прохладно. Хочется засунуть голову под одеяло и зажечь фонарик.

Он лежит с закрытыми глазами. В голову лезут несвязанные мысли.

…Сегодня он опять ходил в храм. Зачем? От одиночества. Человек часто ощущает одиночество в толпе других людей, и от этого становится страшно. Он начинает понимать, что никому не нужен, что до него нет никакого дела. Одиночество на природе — это слияние с ней, это осознание высших законов бытия. Одиночество на природе будит фантазию и несет успокоение. А в городе все происходит наоборот.

В храме было мало народу. Две старушки стояли перед иконами и, вероятно, просили милости к внукам. По всему их облику было видно, что для них это серьезный и торжественный обряд, к которому они относились с уважением и почитанием. Молодой человек придирчиво выбирал крестик, забыв, что цена здесь не имеет значения. В Храме есть только одна ценность —Вера.

Последнее время он все чаще приходил сюда. Он никогда не молился, неистово крестясь и вставая на колени, но каждый приход что-то оставлял внутри его сердца — маленькую искорку, тихий огонек от лучины...

Отче наш… С этого принято начинать, а вот как перейти к просьбам и размышлениям? Как узнать у небес, для чего ты родился? Что тебе предназначено судьбой? Имеет ли какой-нибудь смысл твое существование?

Где-то далеко залаяла собака. Он открыл глаза и в холодном бледном свете увидел фигуру женщины. Она стояла рядом с кроватью, совершенно обнаженная, но ничуть не стеснялась своей наготы. Она была прекрасна.

— Кто ты? — вздрогнув от неожиданности, задал он немой вопрос

— Ты звал меня, и я пришла, — возник у него в голове ее ответ.

— Ты даже не представляешь, как я счастлив видеть тебя! Ты мой ангел-хранитель?

— Если хочешь. Я — твои мысли, которые не дают тебе покоя.

— Но почему ты раздетая?

— Мысли, если их облекать во что-то, перестают быть искренними.

— Но мои мысли были не только о тебе, хотя, не скрою, я всегда мечтал о такой женщине, как ты.

Она улыбнулась.

— Можно я присяду на краешек кровати? Мне так будет удобнее.

— Конечно, — обрадовался он. — Садись.

Она присела и сказала:

— Мне сейчас плохо и неуютно, потому что твои мысли мечутся, не находя поддержки и решения. Я проведу с тобой всю ночь. Только ты сам в состояние решить свои проблемы. Пока мы будем разговаривать, ты можешь обнимать меня, гладить, а утром я уйду, забрав все сомнения. Но если ты поцелуешь меня, я стану реальностью и останусь навсегда, и тогда тебе придется начинать все сначала, но зато рядом с тобой будет женщина твоей мечты, о которой ты всегда грезил.

И она нежно провела обратной стороной своей холодной ладони по его щеке. Этот жест вызвал в нем бурю эмоций. Перед тобой сидит идеал твоей женщины, она раздета. Стоит только прикоснуться к ней губами, и она станет твоей навсегда. Но она обещает сделать тебя сильным и удачливым. Ты окажешься на вершине славы и успеха, у тебя будет много денег и других женщин.

— Но раздетая женщина в спальне у мужчины... Это может кончиться только одним.

— Вот видишь! Ты опять на распутье и совсем не готов к принятию взвешенных решений. С одной стороны, ты очень хочешь воспользоваться счастливым случаем, а с другой — совершенно не готов отвечать за последствия.

— Подожди. Ты меня обвиняешь? Но в чем? Ты сама пришла, сидишь на моей кровати и хочешь от меня сдержанности? Тебя послал змей-искуситель?

— Ну что ты! Если он и существует, то это ты сам. Ты все время боишься продешевить.

Она легла рядом с ним и обняла его за шею. Он же инстинктивно положил ей руку на спину и начал поглаживать. Она задышала чуть глубже и тихо застонала.

Чем быстрее проносились в его голове разнообразные мысли, тем сильнее она прижималась к нему, тем нетерпеливее гладила его волосы.

«Умопомрачение какое-то... Я ведь сплю... Ну хоть во сне я могу провести время с таким чудом, как она? — думал он. — А вдруг она сказала правду? И я, ради одного поцелуя, могу лишиться всего? Но тогда она уйдет навсегда, и я ее никогда не увижу... А может, это все неправда?... А, будь что будет…»

И он потянулся губами к ее губам. Но за мгновение до соприкосновения он оттолкнул ее, как будто это был раскаленный утюг.

Она упала с кровати и, обхватив голову руками, заплакала.

— Неужели сытая и довольная жизнь тебе дороже, чем твой идеал женщины, с которой до конца жизни ты проживешь счастливо и беззаботно? — спросила она, по-детски утирая ладошкой слезы.

— Я не знаю, — почти прокричал он. — До твоего прихода я сомневался и не знал, что мне делать, как жить дальше, но теперь я вообще запутался!

— Ну так иди ко мне, поцелуй меня, и ты получишь то, о чем мечтал.

— Но я мечтал об этом только как о части чего-то большого и светлого! Ты же хочешь забрать у меня все остальное...

— Но без меня остальное тоже будет только частью.

— Господи! — он бросился на колени, перекрестился три раза и произнес: — Что же мне делать? Почему я опять должен все решать сам? Неужели тебе самому так трудно сделать это за меня?

Неожиданно зажегся свет. В комнату вошла его маленькая дочка, бросилась ему на шею, крепко обняла и спросила:

— Пап, тебе приснился плохой сон? Ты так громко кричал, что мне стало страшно.

— Да нет, дочка, это был хороший сон, — ответил он и нежно обнял свое маленькое чудо.

— Пап! — сказала дочка, немного успокоившись. — А эта красивая голая тетя, которая почему-то так быстро ушла, к нам опять придет?